Рождество, я любил это праздник всегда. Но в этом году… хотя нет. Я его и до сих пор люблю, просто скучно, просто сгораю изнутри.
Вообще если капаться в моём прошло я должен был привыкнуть к подобным ситуациям. Но… но это так сложно. Так сложно всё это понимать. Хоть и прошло не мало времени, я все ещё не могу в это всё поверить. Я даже не успел толком….
Я вздохнул.
Думать не о чём не хотелось. Одев джинсы и серую водолазку, присел на кровать. Начал смотреть в окно. На свою улицу на двух этажный дома, засыпанные густым снегом. Сияли фонарики на крыльцах и надписи счастливого рождество.
Мне стало ещё грустнее. Так хотелось к друзьям. Куда они все пропали? И почему?
Уткнувшись носом в тумбочку я выпрямил чёлку на глаза.
Хотелось обнять твои плечи… Хотелось что бы именно сейчас ты пожалела меня…
Может сейчас ты тоже плачешь… Или научилось забывать…
В доме была полно народу. Родственники, близкие друзья родителей. Дети, старики. И им все равно. А я сидел в своей комнате и грустил. Играла тихо музыка на компе.
Как грустно и одиноко сейчас на окраине Берлина. Мне хочется умереть, что бы не было боли, грусти и воспоминаний… Нет это моя глупость. Если не было этого, то жизнь не была жизнью.
Только вопросов крутилось в голове. Когда? Почему?….
Заиграла моя любимая песня, я начал тихо подпевать.
По коридору кто-то шёл. Скорее всего это ко мне.
Дверь открылась
— Спускайся вниз. Сейчас уже подарки начнём разбирать. – Это была моя кузина. Которую я видел раз пять максимум.
— Сейчас приду. – Вытянул я, всё так же уткнувшись в тумбочку.
Дверь закрылась. Зачем мне это подарки. Как всегда куча рубашек, одеколонов, галстуков и маленьких машин. Все как всегда.
Хотелось перемен. Хотелось, чтобы ты была рядом.
Я открыл тумбочку. Столько лет там нечего не изменялось. В середине на самом видном месте лежал маленький плюшевый заяц с бантиком на правом ухе.
Я хотел подарить его тебе. Но ты уехала. Так быстро. Ты специально не говорила мне. Ты не хотела меня расстраивать. И сказа за день до отъезда.
Поставив зайца перед собой, я стал смотреть на него, своими веснушками он напоминал мне тебя. Я любил говорить про твои веснушки, а ты отворачивалась, смеясь, просила что бы я больше про них не говорил. Любил смотреть тебе в глаза, ты постоянно отворачивалась и снова смеялась. Лишь с тобой я был свободным. Лишь ты меня понимала, лишь я тебя понимал.
Что будет дальше?
В груди что-то защемило. Я не мог сейчас сидеть на месте.
Взяв зайца я вышел из своей комнаты.
— Возьму куртку и выйду через задний двор. Некто не заметит. – Зачем-то сказал сам себе.
Быстрый спуск по лестницы и я уже на первом этаже. Главное чтобы меня сейчас не заметили. Одел не застегнув черную куртку, из под неё сильно виднелась водолазка. Обвязал вокруг шее шарф и наконец-то вышел на улицу.
Времени было много, но я всё равно бежал к твоему дому. Бежал что было сил. На улицы было холодно из-за рта шёл пар.
Я бежал, бежал и был уже близко.
После того как ты уехала нечего не изменилось, в твоем доме.
Уже тихим шагом подошёл к тому месту, где мы встречались в шесть утра чтобы нас некто не видел.
Твоя комната была на втором этаже. Я часто залазил к тебе и сразу же мы тихо чтобы не разбудить родителей уходили гулять.
Вздохнув, я залез на второй этаже. Но твоё окно было закрыто. Так непривычно. Я оставил зайца у тебя на подоконнике и быстро спустился вниз.
Я не знал где ты сейчас, да и ты не знала куда ты сейчас едешь.
Стучало всё сильней. Может быть когда ни будь ты приедешь обратно или позвонишь мне посреди ночи.
Позвони мне, сейчас так одиноко.